Аннотация
Эпистолярный дневник сестры Пушкина, который она вела с перерывами в 1831 – 1837 годах, сегодняшним читателем воспринимается как своего рода семейный роман, правдиво и занимательно повествующий о жизни обыкновенного во многих отношениях и в то же время, пожалуй, самого легендарного из всех русских дворянских семейств – семейства Пушкиных. Глазами автора мы видим ее собственную жизнь и жизнь ее братьев и родителей. Меткие, зачастую ироничные и забавные наблюдения Ольги Сергеевны над их характерами и поступками рисуют остро очерченный облик ее самой и ее близких. Свобода и откровенность ее замечаний, их доверительный тон позволяют читателю этих писем ощутить определенную причастность минувшему прошлому, почувствовать его реальность, его осязаемость и во многом его удивительную близость дню нынешнему. Портрет родного ей пушкинского семейства, нарисованный Ольгой Сергеевной, несомненно, принадлежит к числу важных литературных памятников эпохи. В приложении публикуется переписка мужа Ольги Сергеевны Николая Ивановича Павлищева с Александром Сергеевичем. Книга содержит сводный именной указатель к эпистолярным дневникам Н. О., С. Л. Пушкиных и О. С. Павлищевой, включающий имена, названия литературных произведений и периодических изданий, встречающиеся в тексте писем, и дает ссылки на их упоминания в примечаниях.
***
«Строки, посвященные Ольгой Сергеевной брату-поэту, рисуют Пушкина в необычном ракурсе. Такого Пушкина мы не увидим больше нигде, потому что здесь он предстает перед нами с особенной точки зрения – с точки зрения старшей сестры. Именно старшей. От своего первородства Ольга Сергеевна никогда не отказывалась. В ней совсем нет того домашнего чинопочитания, которое с годами появилось даже у родителей в отношении Александра, ставшего отечественной знаменитостью, ставшего фактически главой семьи. Чувства Ольги Сергеевны, похоже, не переменились с детства: в них смесь сердечного участия и насмешливости. Она навсегда сохранила невольное ощущение своего природного превосходства: этот взгляд чуть свысока, эту манеру подтрунивать над тем, кто еще так недавно был несмышленышем и неучем, которого она наставляла, учила ходить, кланяться и говорить. «Мы очень добрые друзья с Александром», - пишет Ольга Сергеевна мужу. И при этом в своих отношениях с братом автоматически выносит за скобки его славу, его историческое значение, которое она, впрочем, очень отчетливо сознает: «…Александр, который при всем моем почтении к его шедеврам, стал капризен, как женщина перед родами < > написал мне такое глупое и дерзкое письмо, что пусть меня похоронят заживо, если оно дойдет до потомства, хотя раз он постарался отослать мне его, - видимо, он на это надеялся». (Пушкин, между тем, всего-навсего отчитал сестру за то, что она осталась в холерном Петербурге, вместо того чтобы уехать с родителями в Павловск)».
Из предисловия к книге "Дневник сестры Пушкина Ольги Сергеевны Павлищевой
в письмах к мужу и отцу. 1831–1837"